Луна лежит на дне колодца,
устало ёжится в воде,
и ждёт когда её ведёрком
наверх подымет кто нибудь
Сложно сказать, в какой области лежат истоки популярной на Руси традиции перед уходом на войну окроплять оружие водой из колодца родного села. Тем не менее до сих пор считается, что освященное подобным образом оружие в несколько раз лучше будет разить врага. С другой стороны, в тот момент, когда деревню должен был занять враг, ценные вещи, имевшиеся в селении, прятали на дне колодца. Колодцы в заброшенных деревнях до сих пор очень популярны среди кладоискателей.
Археологи обнаружили колодец около поселка Остров в Пардубицком крае. Конструкция была построена в 5256–5255 годах до нашей эры, сообщают археологи.
Колодец состоял из четырех угловых столбов, которые имели продольные канавки под углом 90 градусов. Доски были положены в семь рядов друг над другом. Габаритные размеры объекта составляют 80 на 80 сантиметров, а общая глубина — 140 сантиметров. Все элементы изготовлены из дуба.
«Не каждому дано зачерпнуть из глубокого колодца истины, а некоторые могут в нем и утонуть»
С древнейших времен у славян существует обширный перечень правил и табу, которые необходимо соблюдать во время посещения колодца:
• Славяне верили, что в колодце по ночам купается нечистая сила, а около него живут духи различных болезней. В самом же колодце, по их мнению, обитает колодезник, водяной или русалка.
• Нельзя набирать и пить воду из колодца в Юрьев день: считается, что в этот день земля выпускает яд.
• Во время свадьбы, наутро после брачной ночи, невесту отправляли за водой к колодцу. Подойдя к источнику, девушка должна была оставить около него немного денег, кусок свадебного пирога, сыр. Считалось, что этим ритуалом невеста приобщается к роду мужа, знакомясь с его почившими предками.
• Категорически нельзя ходить по воду к колодцу женщинам во время месячных, беременности или роженицам.
• С древнейших времен в засуху, чтобы вызвать дождь, крестьяне совершали у колодца молебны, обходили его с иконой и хлебом-солью, иногда даже колотили палками воду в колодце.
• Колодец является местом связи с потусторонним миром. Наши предки верили, что на заре в колодезной воде можно увидеть своих умерших родственников и поговорить с ними.
• Используя колодец как окно в потусторонний мир, славяне кормили своих предков и нечистую силу и просили у них помощи в делах, удачи и крепкого здоровья.
Не только славянские племена считали колодезную воду целебной, а сам колодец— парадными вратами иного мира.
В кельтском эпосе, у древних народов, населявших Британские острова, существовал собственный культ сакральных колодцев, элементы которого сохранились до наших дней.
Большинство кельтских колодцев представляют собой источники, выложенные по кругу природными валунами. В том случае, если колодец почитается до сих пор, на деревьях вокруг него можно увидеть разноцветные ленты и просто лоскуты ткани, привязанные на исполнение желания. Подобные колодцы даже получили ироничное прозвище — «лоскутные колодцы».
Те колодцы, которым в дар оставляли булавку, втыкая ее в кору дерева, стоящего неподалеку, называются «булавочными». В дохристианские времена к подобным водоемам приходили, чтобы излечиться от недуга или узнать будущее. Вера в необычные способности колодезной воды была настолько велика, что пришедшие в эти места христианские священники были вынуждены вести длительную войну с колодцами. Война была проиграна, и языческие колодцы «переподчинили» христианским святым. Колодцы различают и по их целебным способностям.
Например, крайне популярны те, вода из которых позволяет женщинам забеременеть. Самый известный из них — колодец Ребенка в Оксфорде.
„Прошлое — это колодец глубины несказанной. Не вернее ли будет назвать его просто бездонным? Так будет вернее даже в том случае и, может быть, как раз в том случае, если речь идет о прошлом всего только человека, о том загадочном бытии, в которое входит и наша собственная, полная естественных радостей и сверхъестественных горестей жизнь, о бытии, тайна которого, являясь, что вполне понятно, альфой и омегой всех наших речей и вопросов, делает нашу речь такой пылкой и сбивчивой, а наши вопросы такими настойчивыми. Ведь чем глубже тут копнешь, чем дальше проберешься, чем ниже спустишься в преисподнюю прошлого, тем больше убеждаешься, что первоосновы рода человеческого, его истории, его цивилизации совершенно недостижимы, что они снова и снова уходят от нашего лота в бездонную даль, в какие бы головокружительные глубины времени мы ни погружали его. Да, именно «снова и снова»; ибо то, что не поддается исследованию, словно бы подтрунивает над нашей исследовательской неуемностью, приманивая нас к мнимым рубежам и вехам, за которыми, как только до них доберешься, сразу же открываются новые дали прошлого. Вот так же порой не можешь остановиться, шагая по берегу моря, потому что за каждой песчаной косой, к которой ты держал путь, тебя влекут к себе новые далекие мысы. Поэтому практически начало истории той или иной людской совокупности, народности или семьи единоверов определяется условной отправной точкой, и хотя нам отлично известно, что глубины колодца так не измерить, наши воспоминания останавливаются на подобном первоистоке, довольствуясь, какими-то определенными, национальными и личными, историческими пределами.“
